15 февраля 2023 года гостем Самары был актер, телеведущий, общественный деятель Егор Бероев. Он представлял фильм «Дорога к дому», в котором сыграл роль священника. Егор Бероев побывал в эфире «Радио КП-Самара». Публикуем наиболее интересные моменты этой беседы.
«Раньше думали, сейчас жуют».
— Егор, как выглядит ваша карьера в цифрах?
— Начал сниматься в 2000-м году, с тех пор мною уже сыграно более 80 ролей, получено 4 награды. Но на самом деле для меня цифры не так важны. Важно хорошее отношение людей ко мне. Важно, чтобы моя работа приносила пользу людям. И важно честно жить.
— Ваша цитата: «Раньше в кинотеатрах думали и переживали, а сейчас жуют».
— Так и есть. Но раньше и кино было другое, надо было подумать над ним. И посещение кинотеатра было событием, просмотр кино был событием, люди более трепетно относились к этому. Вчера я беседовал в компании чудесной пожилой пары, они 45 лет вместе, разбираются в кино и театре, мы обсуждали произошедшие изменения. Сошлись на том, что технически, может быть, стало больше разных эффектов, но глубина теряется.
Возьмем фильм «Полет над гнездом кукушки», там открытый финал, чтобы придя домой, зритель мог задуматься, а что дальше. Герой фильма погибает от собственной дурости, но финал дает надежду, что будет дальше жизнь, ему удалось прорвать эту сетку. Но если сейчас снять такой фильм, зритель скажет: что-то как-то грустно, нам повеселее надо.
С другой стороны, если посмотреть на фильмы, которые приносят сейчас доход — «Холоп» или «Серебряные коньки», то в них нарушены основные принципы человечности, смещены ракурсы воспитания молодежи. Например, девушка в «Серебряных коньках» — она же из дворянской семьи, она не может простоволосая в баре плясать, точно не может. И вот через такие вещи к нам поступают неправильные ориентиры. При том, что фильм вроде бы на деньги государства снят.
— Может ли повернуть наш кинематограф в сторону отечественной идентичности нынешняя ситуация с санкциями и отсутствием в наших кинотеатрах новинок Голливуда?
— Надеюсь, что да. Не хочу словоблудить, потому что точно никто не может знать, что произойдет.
— Сейчас лидер проката — «Чебурашка». Смотрели?
— Не пойду смотреть «Чебурашку». Видел трейлер, он мне не понравился. Не мое кино, не хочу, мне неинтересно. Я если наше кино и смотрю, то предпочитаю авторское.
— А вам не кажется, что мы просто живем в воспоминаниях и хотим, чтоб нынешнее кино соответствовало тому кино, которое мы смотрели в детстве?
— Эта черта была проведена примерно в 90-е годы. Когда наш кинематограф решил соответствовать американским образцам — экшн, про роботов, западная драма… А наша сила, мне кажется, в актерском кино — таком, как в фильмах Михалкова, Гайдая, Рязанова. Мы бесконечно можем перечислять эти фильмы и фамилии наших выдающихся режиссеров. И главное, что такое кино не стоит много денег.
Сейчас у нас тоже есть хорошее кино. Например, мне очень нравится фильм «Салют-7». И актеры играют изумительно, и это очень серьезная, вдумчивая, кропотливая работа.
«Мне кажется, это — прорыв».
— Вы в Самару приехали презентовать фильм «Дорога к дому», в котором снимаетесь вместе с Ксенией Алферовой. Насколько этот фильм, съемки которого начались в 2021 году, совпадает с ощущениями всего происходящего сейчас вокруг?
— Мне кажется, что появление такого фильма и реакция на него — это прорыв. И я рад, что мне удалось принять в нем участие. Он сейчас рвет все рейтинги на интернет-порталах, ему ставят оценки 9,4−9,5, его посмотрело очень много людей, он уже полтора месяца держится в хитах. Мне присылают невероятные отзывы зрителей. И он снят всего за 5 миллионов рублей.
— Это много или мало?
— Ну если сравнить с фильмами, которые снимают за миллиард, а они потом в прокате зарабатывают 50 миллионов… Представляете, сколько потеряно денег? А этот фильм уже окупился. Он снят прекрасной командой, все работали с удовольствием, никто никого не принуждал. Мне кажется, это прорыв, вот таким должно быть наше кино. Мы даже попали на одном из порталов на первое место в рубрике «Кино, которое делает нас лучше».
— Насколько известно, идея этого фильма родилась в Оптиной пустыни?
— Не знаю всех нюансов, но Иван Шерстников, режиссер, сценарист и идеолог этого фильма — потрясающий парень, очень тонко чувствующий. У нас с первого дня работы сложилось с ним абсолютное взаимопонимание. Мне кажется, это тоже очень важно, когда люди слышат друг друга в наше время. Я никогда раньше не играл священников, я глубоко погрузился в эту тему, и эта роль не могла не оставить следа во мне. Мне приходилось в кадре и проводить службу, и крестить ребенка, и говорить с прихожанами — это все не простая история.
При этом фильм очень смотрибельный, интересный, с интригой, отчасти даже детектив.
— Как вы думаете, герои в кино должны быть лучше, чем в жизни, чтобы вдохновлять зрителей? Или на экране надо быть правдивым?
— Мне кажется, надо быть правдивым всегда. Знакомство с человеком на экране — это как знакомство с человеком в жизни, он один из многих, а люди бывают разные, в том числе и батюшки. Забавная история в этой связи. Ваня Шерстников попытался отправить наш фильм на какой-то западный фестиваль. Они даже не побрезговали ответить. Ответ был: «К сожалению, сейчас Европа не поверит в хорошего батюшку из России». Но на самом деле не так важно, хороший или плохой изображен у нас батюшка, там мы всех персонажей собираем вокруг одной идеи. Это история о прощении.
— «Чебурашка» — тоже история о прощении, только рассказанная другим языком.
— Я знаю только мультфильм про Чебурашку и крокодила Гену. А фильма, о котором вы говорите, не видел, потому не готов его обсуждать.
— Вернемся тогда к фильму «Дорога к дому». Он снимался в Крыму…
— Да, в основном мы снимали в Балаклаве, очень красивое место, я полюбил его. Мы даже хотели там снимать свой следующий фильм, но в связи со сложной логистикой это стало невозможным.
— Раньше Одесская киностудия была всесоюзной съемочной площадкой. У Крыма есть возможности стать чем-то подобным?
— Крым уже стал, а Одесса скоро будет.
— В фильме снялась Алена Азарова — дочь губернатора Самарской области.
— Да, она сыграла небольшую роль. Мы с ней немного переговорили. Очень милая, воспитанная девушка, учится на актрису.
«Особенные» дети делают нас лучше.
— Вы возглавляете созданный в 2012 году благотворительный фонд «Я есть».
— Меня воспитывали так, чтобы не быть равнодушным к бедам других и проблемам, существующим в обществе. Фонд занимается социализацией и адаптацией детей и взрослых с ментальными особенностями — синдром Дауна, аутизм, ДЦП, и информированием общества о такого рода людях. Скорее мы в этой ситуации лечим не самих людей, а лечим общество в его отношении к таким людям.
Я являюсь не только соучредителем, но и директором фонда, и сейчас мы переживаем непростое время. В частности, ряд людей, которые раньше давали деньги, сейчас отвернулись от нас. Они не хотят перечислять средства в фонд, учредители которого поддержали нашу страну, армию в нынешней ситуации. У нас довольно большая структура, работают люди в Москве и Ростове, есть студии дневного пребывания, мастер-классы для детей — все это затратно, требует зарплат, содержания. Жаль, что в благотворительность замешалась политика.
— Кинематограф тоже мог бы сыграть свою роль в освещении той темы, которой занимается ваш фонд.
— Да, безусловно. Но у нас, к сожалению, социальное кино вообще не очень развито. Продюсеры боятся вкладывать деньги в такого рода истории. Этим должно заниматься государство, но государству тоже сложно. Сейчас мы сняли сериал под названием «Ничего особенного» для Netflix. Это история про парня с синдромом Дауна, который ищет своего отца. Я играю в нем отца. Это потрясающий сериал, там играют известные актеры. Но мне кажется, что в нынешней ситуации он на Netflix точно не выйдет. Не знаю, как можно договориться, может, перекупить его, чтоб он был показан у нас.
— Вы взяли попечительство над одним из таких особенных детей. Решение далось вам тяжело?
— Не сказал бы, что очень уж тяжело. У Влада умерла мама — Галя, они были нашими подопечными в фонде. Сейчас ему 41 год, это парень с синдромом Дауна, чудесный парень, он стал членом нашей семьи. Он очень здорово, интересно живет, я очень люблю с ним общаться, он с чувством юмора, знающий, читающий человек, знает очень много стихов наизусть, знает Евангелие практически наизусть. Он увлекается римской и древнегреческой мифологией, все богов там знает — я даже близко не стоял рядом. Такие ребята делают нас лучше, точно вам скажу. И, наверное, они нам нужны больше, чем мы им. Чтобы нам как обществу стать лучше и слышать друг друга. Потому что такие люди при общении с ними требуют чуть-чуть больше доброты, и когда мы учимся общаться с ними, мы начинаем и друг с другом общаться немного по-другому.
