Красноярский инструктор Андрей Дубынин рассказал, как его туристическую группу поразила молния в природном парке «Ергаки».
Напомним, что 16 июля тургруппа в составе Дубынина, Екатерины Репиной, Артема Иконникова и Григория Шевченко попали под непогоду на скале по пути на пик Звездный. В какой-то момент в ребят ударило молнией. Все участники опытные альпинисты: квалификация от первого разряда по альпинизму до мастера спорта, все имеют статусы инструктора, у Андрея и Екатерины жетон «Спасение в горах».
27-летняя Репина погибла, ее товарищи получили различные травмы — в основном ожоги.
Дубынин рассказывает, что вышли на подъем примерно в 7 часов утра. Погода была отличная — не жарко и не холодно, небо ясное, ветра не было. Единственное — туман, из-за которого со стороны казалось, будто ребята находятся выше облаков.
Но затем разбушевалась стихия. Кончилось это быстро, но времени хватило, чтобы привести к трагедии:
«Начался кратковременный дождь, который резко сменился градом, стало очень холодно, я промок. Продолжалось все это недолго, Катя даже не успела пройти на зажимах 30 метров. Пока страховал Катю, присел, чтобы меньше мерзнуть, верёвку стал выбирать полусидя. Катя вышла по перилам на полку (ровную поверхность), до меня ей оставалось пройти метр-полтора. Жумарила (поднималась по веревке) быстро, потянулась вытаскивать последнюю точку перед станцией. Неожиданно раздался громкий хлопок, я увидел жёлтую вспышку. Потерял сознание. Сколько пробыл без сознания, не знаю. Прихожу в себя, какой-то цветной сине-красный ковёр перед глазами. Боли нет. Думал, что сплю дома. Потом очнулся окончательно. Адская боль в ногах, перед лицом гранитная полка, усыпанная шариками града. Непроизвольно громко ору от боли. На штанах дыры от молнии размером с ладонь», — рассказывает Андрей Дубынин.
Очнувшись, Андрей начал звать остальных альпинистов и кричать от боли:
«Катя на усах самостраховки неподвижно полувисит на перегибе. Нижняя часть тела на полке, верхняя висит вниз головой. Мёртвая тишина, только град засыпает полку. Первая мысль: все погибли. Кричу: — “Есть кто живой?”. Тишина. Кричу ещё. Снизу слышен крик Гриши. Понимаю, что нужно срочно откачивать Катю. Мои ноги не работают. Подползаю к Кате, пытаюсь ее вытащить за жумары на полку, чтобы уложить на спину. Работаю одними руками. Ничего не выходит. Делаю мини-полиспаст (натягиваемое многими верёвками грузоподъёмное устройство) из основной веревки и двух карабинов. С огромным трудом одними руками из лежачего положения вытаскиваю Катю на полку. Кладу на спину. Кожные покровы синюшные, во рту пена. Убираю пену пальцами, расстёгиваю каску и одежду, запрокидываю голову. Под шею подложил кольца страховочной верёвки. Сесть или встать не могу, качаю ее полулёжа».
Затем на скалу поднялся Григорий Шевченко. Он и рассказал Андрею, что с момента удара молнии прошло полчаса. Вдвоем они еще несколько минут пытались спасти девушку, но тщетно. Тогда альпинисты начали спасаться сами:
«Гриша стал оказывать помощь мне. Меня сильно трясло, я лежал мокрый на полке в лёгкой одежде, в которой лез. Гриша надел на меня мою штормовку, которая лежала в рюкзаке Кати и ее штаны-самосбросы. У Кати забрали кусок полиэтилена и ее телефон. Тело Кати пристегнули к станции, верёвки подготовили на спуск. Гриша спустил меня с сопровождением под карниз к Артёму. Аптечка у нас была. Я поставил себе укол обезболивающего в ягодицу через одежду. Сил качественно сдавить шприц-тюбик не нашлось, половина раствора осталась в тюбике. Добил эту половину в бедро через одежду. С телефона Кати смогли дозвониться до спасателей. Мы стали спускаться по пути подъёма, оставляя снаряжение и петли. Артем уходил первым, делал для нас станцию. Потом мы с Гришей приезжали по сдвоенный веревке, верёвку сдёргивали, все повторялось. Спустились в 23−30 под начало маршрута в темноте».
18 июля выживших санитарным рейсом отправили в Красноярск. Наутро 20 июля Андрей лечится в ожоговом отделении, куда его перевели из реанимации.
